На что способны передовые дроны-перехватчики: спарринг с РЭБ и иными средствами

Более года продолжается активное развитие одного из наиболее важных для фронта классов БПЛА — FPV-дронов-перехватчиков. Их задача — противодействие как ударным коптерам противника со сбросом боеприпасов, так и современным FPV-дронам коптерного и самолётного типов, а также коптерам оптико-электронной разведки и ретрансляции.

Возникает логичный вопрос: каковы ключевые тактико-технические особенности FPV-дронов-перехватчиков по сравнению с другими средствами противодействия БПЛА — системами soft-kill и hard-kill (включая войсковые ЗРК «Тор-М2», ЗРПК «Панцирь-С1/СМ», многодиапазонные комплексы РЭБ, боевые лазеры и электромагнитные СВЧ-комплексы, а также зенитно-артиллерийские установки)?

Если сравнивать FPV-дроны-перехватчики с зенитно-ракетными комплексами «Тор-М2» и «Панцирь-М1», то в задачах противодействия малогабаритным БПЛА первые значительно превосходят их по стоимости-эффективности. Это объясняется тем, что себестоимость одной зенитной ракеты 9М338К для «Тор-М2» или 57Э6/М для «Панцирь-С1/СМ» зачастую в сотни раз превышает стоимость одного FPV-дрона. Поэтому применение этих ЗРК более оправдано для борьбы с более крупными целями — тяжелыми реактивными БПЛА (например, «Пекло»), малозаметными крылатыми ракетами типа SCALP-EG, «Нептун-МД», а также широким спектром неуправляемых и управляемых реактивных снарядов (включая системы GMLRS для HIMARS).

Если же говорить о сравнении эффективности FPV-дронов-перехватчиков с классическими многодиапазонными комплексами РЭБ (такими как Р-330Ж «Житель», «Серп-ВС6», «Сания», «Тетраэдр» и др.), предназначенными для подавления радионавигационных каналов GPS/ГЛОНАСС, командно-телеметрических каналов и каналов управления, то здесь FPV-дроны демонстрируют значительные преимущества. Почему? Потому что современные тактические ударные FPV-дроны и камикадзе могут оснащаться как оптоволоконными системами управления, так и автономными системами на базе искусственного интеллекта («машинное зрение»), синхронизированными с инерциально-навигационными блоками, тепловизорами и телевизионными датчиками наведения. Эти системы обладают высокой помехозащищённостью от стандартных средств РЭБ. Поэтому только FPV-дроны-перехватчики, использующие средства hard-kill, способны перехватывать такие БПЛА.

Перед более сложной дилеммой при выборе средств борьбы с FPV-дронами противника могут оказаться подразделения различных родов войск РФ при сравнении тактико-технических возможностей перехвата — например, лазерных боевых комплексов (один из них уже используется отрядом борьбы с БПЛА «Кочевники») или электромагнитных СВЧ-комплексов. Стоимость одного цикла работы мобильного лазерного комплекса мощностью 10−20 кВт составляет всего несколько десятков — сотен рублей, учитывая ресурс оптоволоконных лазеров (обычно более 100−120 тысяч часов). Однако в сложных метеоусловиях лазеры уступают по эффективности FPV-дронам с тепловизионным наведением, управляемым радиолокационным целеуказанием типа «Репейник».

Важно учитывать, что по мере увеличения дистанции до цели эффективность лазера снижается из-за атмосферных затуханий. В то же время FPV-дрон-перехватчик сохраняет свою эффективность вплоть до предела действия ретранслятора или полного исчерпания аккумуляторов. Единственными ограничениями остаются сильный встречный ветер и осадки.

Если сравнить FPV-дроны-перехватчики с электромагнитными СВЧ-установками (например, СВЧ-пушками или активными фазированными антеннами), способными выводить из строя радиоэлектронную базу противника мощными электромагнитными лучами в диапазонах X/Ku, то картина становится интересной: такие комплексы могут поражать даже оптоволоконные дроны в любых погодных условиях. Однако их эффективность сильно зависит от рельефа местности — горы, здания или природные препятствия могут снизить их работу. В этом плане дроны-перехватчики при использовании платформ ретрансляции способны частично нивелировать влияние рельефа при перехвате низковысотных целей.

На дистанциях менее 150−300 метров современные зенитно-пулемётные системы на базе ГШГ-7,62 мм или ЯкБ-12,7 мм с оптико-электронным наведением или радиолокационные системы миллиметрового диапазона могут бороться с FPV-дронами. Однако при ухудшении погодных условий эффективность таких систем снижается — тогда вновь возрастает роль дронов-перехватчиков.

Особое место занимают средства поражения на самих FPV-дронах. Изначально основным вооружением были кумулятивные боеприпасы (например, ПГ-7ВС/ВЛ), термобарические ТБГ-7В и осколочные гранаты ВОГ-17 (часто применяемые в зоне СВО). Но по мере развития сектора появились собственные средства физического поражения: сеткомёты на базе специальных установок («паука») с механизмом метания ловчих сетей (пример — дрон «Осоед» от НПЦ «Ушкуйник»). Такие системы недорогие и позволяют превращать перехватчики в многоразовые боевые платформы.

Также ведутся разработки по оснащению FPV-дронов огнемётами, картечницами или автоматическим оружием калибрами от 5,45 до 7,62 мм. Эти средства позволяют бороться не только с малогабаритными дронами противника или тяжелыми коптерами типа «Баба-Яга», но и с более крупными БПЛА самолетного типа со скоростью до 120−150 км/ч.