В Армении значительно ослабли позиции «официальных западников» — интервью с экспертом

В интервью EADaily армянский политический аналитик руководитель организации «Группа Альтернативные Проекты» Ваге Ованнисян рассуждает о влиянии происходящих в мире процессов на Армению и о внутриполитических развитиях в этой стране за год до очередных парламентских выборов.

— Очевидно, что сегодня в мире происходят глобальные трансформации, идёт кардинальный пересмотр геополитического ландшафта. Приоритетами во взаимоотношениях между государствами становятся сила, выгода и прагматизм. И вообще, на мировом и региональном уровне — неопределённость и нестабильность. В какой степени все эти процессы влияют на Закавказье и, в частности, Армению?

— В мире бушует настоящий геополитический шторм. Глобальная миросистема радикально трансформируется. Концепция силы вновь выходит на первый план. Грубая сила становится системообразующим фактором внешней политики. Что всё это означает для мира, Закавказья и, в частности, для Армении? Все вышеперечисленные явления означают прежде всего следующее: прежний формат существования небольших, не столь самодостаточных государств больше нежизнеспособен. Если раньше можно было сохранять суверенитет во внешней политике, не будучи самодостаточным государством со всеми атрибутами, не имея возможности полностью обеспечивать собственную безопасность, то сейчас этот формат, кажется, себя исчерпал.

Судя по всему, сегодня мир вступает в фазу «блокового мышления». Возможно, страны, не имеющие собственную прочную систему безопасности, будучи не в силах обеспечивать её в одиночку, вынуждены будут вступать в крупные блоки. Это утверждение актуально также для Армении, которая понесла тяжелые потери в последней Арцахской войне (Война в Нагорном Карабахе в 2020-м году. — Ред.).

Армения сейчас стоит перед новой угрозой турецко-азербайджанской экспансии. Поэтому она должна принять прагматичное решение в плане безопасности. На самом деле, вариантов не так уж и много. В этом контексте, естественно, в нашем регионе важнейшая роль принадлежит России. К сожалению, за последние годы между нашими странами накопились вопросы, которые сами по себе никуда не исчезают и требуют двухсторонних шагов.

Российско-армянские отношения необходимо избавить от токсичности, которая образовалась за последний период. Доминирующий в последнее время обоюдный претензионно-критический характер диалога должен смениться на конструктивно-прагматичный. У России есть сегодня возможности и ресурсы для запуска новых масштабных проектов и инициатив. Такой подход будет воспринят армянским обществом, значительная часть которого всё ещё адекватно принимает действительность и понимает особенности армянской экономики и политической карты региона.

— Какова внутриполитическая ситуация в Армении за год до очередных выборов в Национальное собрание? В контексте внешнеполитических «метаний» официального Еревана между Россией и Западом возможны ли неожиданные и внеочередные развития?

— Действительно, до парламентских выборов в Армении осталось мало времени, будь они очередными или, тем более, внеочередными. Если попытаться разобраться в расстановке политических сил, в потенциальных коалициях перед этими выборами, увидим следующую картину: у Пашиняна очень низкий рейтинг, но рейтинг основных кандидатов-оппонентов — ещё ниже. С другой стороны, у Пашиняна самый высокий антирейтинг — 65−70%. Это означает, что в Армении существует огромный, пока ещё иррациональный запрос на перемены. Важно честно взглянуть на сложившуюся картину, чтобы не повторять недавних ошибок. Мы должны честно принять тот факт, что старые политические структуры находятся в ситуации полного дефолта. Можно сформулировать, что самый высокий рейтинг сегодня у «партии перемен», у которой нет ни имени, ни адреса, которая пока что виртуальна. Но она есть, у неё высокий рейтинг, и с неё самые высокие запросы.

Что же имеем из того, что уже имеем? Первый наглядно-объективный факт: у оппозиции нет явного лидера, который мог бы мобилизовать вокруг себя критическую часть протестного электората. И, по всей видимости, такого лидера и не будет. Разрозненность общественных настроений способствует именно этому. Но это отнюдь не трагедия. Нынешнюю оппозиционную тактику можно назвать тактикой «тысячи мелких порезов». Она уже себя показала на муниципальных выборах, и может показать также на общереспубликанских.

Что же касается метаний Армении между Западом и Россией, то здесь присутствуют как субъективные, искусственно нам привитые факторы, так и объективные вопросы. Очевидно, что за последние годы накопилось напряжение между Арменией и Россией, и как я уже сказал, наряду с этим «искусственным наростом» есть вопросы, которые нужно решать. К сожалению, сейчас наше общество, по понятным причинам (к примеру, поствоенный шок), слишком ранимо и подвержено провокациям и авантюрам. Одна из самых опасных таких авантюр — разделение общества по принципу «прозападных» и «пророссийских». Нужно понять объективное состояние людей, их запросы, и работать именно по направлению существующих страхов и ожиданий.

В то же время своим ходом идёт другой естественный процесс: после избрания президентом США Трампа и прекращения финансирования со стороны Вашингтона разных структур в Армении значительно ослабли позиции «официальных западников», или сил, называющих себя таковыми. Мы увидели, что на муниципальных выборах в Гюмри одна такая прозападная коалиция не смогла пробиться в Совет старейшин.

В меняющемся мире страны наподобие Армении должны грамотно рассчитать свои силы и возможности. Мы также должны учесть то огромное множество факторов, из которых складывается то, что мы называем «армянским миром». У нас, в силу исторических причин, сложилась реальность, когда половина диаспоры, или примерно одна треть всего армянства, проживает в западных странах. Это нам не даёт возможности расслабиться, мы должны вести сбалансированную и действительно грамотную внешнюю политику. Были времена, когда это у нас получалось. Очевидно, что с приходом новой, более адекватной власти мы снова сможем правильно рассчитать интересы армянского мира и вести здоровую внешнюю политику.

— Являются ли результаты недавних муниципальных выборов во втором по величине городе Армении Гюмри и общине Паракар, где большинство голосов набрала оппозиция, общегосударственной тенденцией? Можно ли предположить, что по мере приближения парламентских выборов возрастут протестные настроения против власти, и от чего это зависит?

— Cостоявшиеся в Паракаре и Гюмри выборы в органы регионального самоуправления являются недвусмысленным свидетельством рейтинга правящей партии «Гражданский договор» и Никола Пашиняна. Если выборы в Паракаре при желании можно охарактеризовать как местного значения, то в Гюмри ситуация совершенно иная. Выборы в Гюмри имели политическое значение. Предвыборный дискурс носил исключительно политический характер. Подавляющее большинство оппозиционных сил резко критиковало правительство и премьера за сдачу Арцаха (Нагорного Карабаха — ред.) и унизительные провалы во внешней политике. Вышеперечисленные вопросы определенно не являются проблемами городского значения, скажем, ЖКХ или качество дорог, и т. д. Описанный выше дискурс носит однозначно политический характер общенационального значения, и можно с уверенностью сказать, что в Гюмри нынешняя власть потерпела классическое политическое поражение.

Добавлю, что, по мнению гюмрийцев, возглавлявший список правящей партии до выдвижения имел положительный рейтинг и пользовался определённой симпатией среди жителей Гюмри. А скромные результаты и поражение стали следствием политического «вмешательства» Пашиняна и его выдвижения от «Гражданского договора».

Не исключено, что формат участия оппозиционных сил в выборах в Гюмри может стать новой моделью для выборов 2026 года. Имею в виду следующее: единой лидирующей доминирующей оппозиционной силы, то есть, силы, которая мобилизует вокруг себя всё оппозиционное поле и, по сути, попытается в одиночку поменять власть, может и не быть. А вместо неё сформируются несколько политических сил примерно одной «весовой категории».

— Вы перманентно подчёркиваете, что в Армении нужны новые идеи, новые правила, новые нравы и, в конце концов, новая солидная власть. Это в теории. Как вы представляете осуществление этого нарратива на практике?

— Да, нужны новые политические силы, коалиции, структуры, новые идеи, новое слово, новая «упаковка»: старое уже не работает. Старая политическая карта уже себя изжила. Если этого не произойдёт, нам грозит серьёзный политический кризис, а с учетом региональных развитий последнего времени, речь может идти о кризисе всего государственного строя. Для того, чтобы подобное не случилось, та «партия перемен», которую ждёт избиратель, должна прийти с определенным, здоровым, грамотно рассчитанным пониманием того, что нужно делать. Простой лозунг «долой власть» сейчас не действует именно потому, что людям нужно понять: а что будет дальше?

Те же армяно-российские отношения требуют бережного и грамотного подхода, а не сугубо эмоциональных высказываний о дружбе народов и большом брате. Новые политические силы должны представить своё видение о поствоенном восстановлении страны, и также о будущем армяно-российских отношений, представив конкретные шаги для их рестарта и оздоровления. На самом деле, армянское общество нуждается в новой политической мысли, а не в новых бутафорных политических единицах, новых ширмах и политических куклах. Армения нуждается в политической мысли, которая будет в основе перемен, и которая поможет преодолеть поствоенный синдром и снова встать на ноги.